| Предыдущая тема :: Следующая тема |
| Автор |
Сообщение |
jey
цитировать
Зарегистрирован: 08.10.2004
Сообщения: 744
Откуда: Latvia
|
 | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 1:56 pm |
 |
|
| Север писал(а): |
все это хорошо,но где же Тараска?
|
Однако в эту же эпоху, без сомнения, совсем другой дракон св. Марцелла обретается в окрестностях собора Парижской богоматери. Во время процессий Вознесенского молебна большой ивовый дракон, в открытую пасть которого народ бросал фрукты и печенье, с великой радостью проносился парижанами. Этот дракон был, конечно же, драконом св. Марцелла, но все же отличным от того, которого духовенство представило на портале св. Анны и на красных воротах, а также отличным от дракона, выведенного Фортунатом. Это один из многочисленных засвидетельствованных и известных прецессионных драконов Вознесенского молебна;. Среди наиболее знаменитых на западе Франции назовем Grand Cueule из Пуатье, дракона-крокодила из Ниора, Cargouille из Руана; во Фландрии -Эно — драконов из Дуэ и Монса; в Шампани — дракона из Труа, названного Chair-Salee, дракона из Провена и Kraulla, или Grand Bailla, из Реймса; в Лотарингии драконов из Тула, Вердена и особенно из Меца с его знаменитым Crawly, который не ускользнул от такого великого потребителя фольклора и любителя гигантских существ, каким был Рабле. Юг Франции не менее богат драконами, хотя, если оставить в стороне Нимского крокодила, единственным знаменитым драконом будет Tarasque из Тараскона. Но его пример в то же время показателен и тем, что предание, дошедшее, или, вернее, воскрешенное в XIX—XX веках, сделало возможным конкретное исследование, произведенное в отличной книге Луи Дюмона. Тщательный обзор обнаруживает драконов почти в каждом городе (или местности): в Сен-Боме, Арле, Марселе, Эксе,Драгиньяне, Кавайоне, Воклюзе, на острове Лерен, в Авиньоне . В действительности эти драконы имеют двойное происхождение. Некоторые восходят к агиографическим легендам и связаны со святым, часто епископом (или аббатом), а эти святые часто относятся к раннему Средневековью. Таков, например, Crawly из Меца, вышедший из легенды о святом епископе Клименте, дракон из Провена со св. Кириаком, марсельский дракон, приписываемый св. Виктору, драгиньянский дракон, принадлежащий св. Армантеру. Таков, конечно же, пример нашего дракона св. Марцелла Парижского. Но большинство этих прецессионных драконов обязаны своим существованием только процессиям Вознесенского молебна, где они занимали, как мы увидим, вполне официальное место. Самые известные из этих драконов, кажется, те, кто, будучи приписан легендой местному святому, мог попасть в процессии Вознесенского молебна под покровительством святого и с яркой индивидуальностью, иногда подчеркнутой собственным именем, насмешливым прозвищем. Это также, очевидно, пример нашего дракона св. Марцелла, хотя кажется, что он не достиг большой известности.  |
|
| Вернуться к началу |
|
 |
Реклама
|
|
|
Север
цитировать
Зарегистрирован: 19.10.2004
Сообщения: 3653
|
| AГА | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 2:12 pm |
|
|
http://racines.traditions.free.fr/dragon/index.htm
вот они где все:
Nos dragons du Folklore sont nommés la
Bête-Rô à La Rochelle,
Chairsallé de Troyes (on pourrait penser qu’il est à l’origine de la légende et de la chanson édifiante† du bien pratique “saint” Nikolas, “effaceur” du Père Neu Helle*).
Coulobre de la Fontaine Vaucluze,
Dée de Montlhéry,
Drac en Dauphiné et en Auvergne,
Dragon de Provins,
Dragon-Doré à Douai,
Galipote en Poitou,
Gargouille de Rouen,
Grand-Baila à Reims,
Le Graouilli dans la crypte de la cathédrales de Metz qui est un peu différent (il a un bec de canard),
Machecroûte à Lyon (assez rabelaisien),
Malobestio (Mauvaise Bête) à Toulouse et
le Morholt Armoricain tué par Tristan dans l’île Samson ,
Tarasque à Tarascon comme bien d’autres cités de la vallée du Rhône,
et aussi la Thériaque : ils sont tous ses compères.
Mais, on a aussi la Cocadrille ainsi que la Grand Gueule de Lyon ou
la Grand’Goule ou Firandefioule de Poitiers, dite Sainte-Vermine
La Tarasque, une étrusque bête, figure pour la première fois dans un cortège en 1465, |
|
| Вернуться к началу |
|
|
irmy
цитировать
Зарегистрирован: 10.02.2005
Сообщения: 1663
|
| Re: AГА | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 3:14 pm |
|
|
| Север писал(а): | http://racines.traditions.free.fr/dragon/index.htm
вот они где все:
Tarasque à Tarascon |
Tarasque
ссылка Севера
А зачем он хвост на голову завязал?  |
|
| Вернуться к началу |
|
|
II
цитировать
Зарегистрирован: 09.02.2005
Сообщения: 50
|
| Re: этимология Тараски | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 8:20 pm |
|
|
| jey писал(а): |  Что-то колесо подозрительно знакомое. Где-то я его видел уже  |
Вот Вам еще колеса:
http://www-personal.umich.edu/~merrie/Arthur/index.html
http://www.stariq.com/pagetemplate/article.asp?PageID=2607
| II писал(а): | От Тарана до Тараса - один шаг. Собственно, это один и тот же бог.  |
В самой крайней восточной точке, из тех что я могу привести, слово Таран и его зачение сохранилось на том же уровне, что и у британцев и у французов.
В японском языке (и малайском и языке индонезийской группы) есть элемент «тэру» (что и есть Таран) и означает «блестеть», «светить». Японскую богиню солнца зовут Аматэрасу. Элемент «тэрасу» означает «светить», «сиять». "Тэрасу" в Европе называют Тарас-Тараска.
Поэтому Таран-Тарас - имена бога Солнца. |
|
| Вернуться к началу |
|
|
II
цитировать
Зарегистрирован: 09.02.2005
Сообщения: 50
|
| Re: Уроборос | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 9:02 pm |
|
|
| irmy писал(а): |
Tarasque
ссылка Севера
А зачем он хвост на голову завязал? |
Это символ вечности Уроборос
http://www.apress.ru/pages/greif/sim/u/uroboros.htm
Изображения уробороса на надгробиях символизируют бессмертие, вечное возрождение.
Его называют также Геракл, что отождествляет его с обращением Солнца. С движением Солнца связывает этот символ также Макробий.
В Египте трактуют как круг вселенной, путь бога Солнца.
Ороборо.
Кольцеобразная фигура, изображающая змею, кусающую свой собственный хвост — эмблема цикличности времени.
В Египте змей символизировал ежедневное возвращение солнца к точке заката, где оно уходит в загробный мир. |
|
| Вернуться к началу |
|
|
II
цитировать
Зарегистрирован: 09.02.2005
Сообщения: 50
|
| Тараска-крокодил | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 9:28 pm |
|
|
Рассмотрим Тараску с точки зрения глубокой крокодильей науки.
Солнце по небу гуляло
И за тучу забежало,
Глянул заинька в окно,
Стало заиньке темно.
А сороки-
Белобоки
Поскакали по полям,
Закричали журавлям:
“Горе! Горе! Крокодил
Солнце в небе проглотил!
http://www.skazka.com.ru/article/chukovsk/000002chukovsk.html
Всем нам с детства знакома сказка дедушки Чуковского о том, как Крокодил слопал солнце, а Медведь выдавил из него солнце обратно.
Представим себе теперь, что Медведь имеет над Крокодилом власти столько, что Крокодил уже при его приближении понимает всю безвыходность ситуации.
Представим даже, как Крокодилу становится стыдно при виде Медведя за свой необдуманный поступок.
Также вообразим, что Крокодил в детские годы в начальной школе читал следующее:
Крокодил — сын неба и земли. От природы он получает священное чувство сострадания к предметам, и это его чувство есть то, что мы называем крокодилолюбием.
Благородный Крокодил постоянно работает над расширением этого чувства.
Сопротивляясь природе неба и земли и теряя путь крокодилий, крокодил приближается к животному и не достоин уважения. Унижать ли свое тело — зависит от крокодила.
Таким образом, крокодил превосходит все твари, ему присущ путь крокодилий.
Когда у крокодила нет науки и он не знает пути, тогда не устанавливается путь крокодилий, и тогда бесполезно рождаться крокодилом.
Предположим, наш Крокодил проникся всем этим и понятия морали стали для него настолько важными, что, даже совершая безобразный и неразумный поступок, он будет в ужасе, если ему не дадут такой поступок исправить самолично, т. е. самому выплюнуть солнце, а считая его невеждой, неучем, неправильным крокодилом, совершат над ним позорное насилие, оказав небу медвежью услугу.
http://ki-moscow.narod.ru/litra/bi/udarsolnca/udarsolnca_1.htm
Поэтому наш крокодил исходя из принципов высокой морали и крокодильего долга и проникшись чувством сострадания к предметам, т.е. крокодилолюбием выплевывает солнце обратно.
Испугался крокодил,
Завопил, заголосил,
А из пасти
Из зубастой
Солнце вывалилось,
В небо выкатилось!
http://www.skazka.com.ru/article/chukovsk/000002chukovsk.html |
|
| Вернуться к началу |
|
|
Север
цитировать
Зарегистрирован: 19.10.2004
Сообщения: 3653
|
| | Добавлено: Пт Фев 18, 2005 9:35 pm |
|
|
Ага!
Чуковский как и Пушкин с Кагором тоже историк иносказатель? |
|
| Вернуться к началу |
|
|
II
цитировать
Зарегистрирован: 09.02.2005
Сообщения: 50
|
|
| Вернуться к началу |
|
|
jey
цитировать
Зарегистрирован: 08.10.2004
Сообщения: 744
Откуда: Latvia
|
| Re: этимология Тараски | Добавлено: Сб Фев 19, 2005 12:55 pm |
|
|
| II писал(а): |
В самой крайней восточной точке, из тех что я могу привести, слово Таран и его зачение сохранилось на том же уровне, что и у британцев и у французов.
В японском языке (и малайском и языке индонезийской группы) есть элемент «тэру» (что и есть Таран) и означает «блестеть», «светить». Японскую богиню солнца зовут Аматэрасу. Элемент «тэрасу» означает «светить», «сиять». "Тэрасу" в Европе называют Тарас-Тараска.
Поэтому Таран-Тарас - имена бога Солнца. |
Так-так. С тарасками будем что-нибудь делать? Их получится привязать ввиду отсутствия колес как принципа в Центральной Америе тех ужасных времен? 
Таронхайавагона пока прибережем. |
|
| Вернуться к началу |
|
|
jey
цитировать
Зарегистрирован: 08.10.2004
Сообщения: 744
Откуда: Latvia
|
| | Добавлено: Сб Фев 19, 2005 1:04 pm |
|
|
Несомненно, впрочем, что эти прецессионные драконы врастают в фольклорные обряды. Приношения натурой, к которым они обязывают то ли в свою пользу, то ли в пользу организаторов или исполнителей процессии (кюре, пономари, участники процессии), являются искупительным ритуалом, связанным с церемониями, еще в глубокой античности вызывающими благосклонность сил плодородия. У римлян юные девушки приносили весной пироги в гроты, где жили змеи (драконы) Юноны Ланувийской, богини земледелия, от которой ожидали богатого урожая. Платон поместил эти пожертвования выпечкой и фруктами в контекст вечного плодородия Золотого века (Законы, VI, 782 СЕ).
Но каким образом уточнить хронологию появления этих прецессионных драконов, а через нее — их значение для людей Средних веков, бывших их исполнителями или зрителями?
Первая гипотеза — это гипотеза преемственности веровании и обрядов, касающихся этих драконов, от античности и даже от первобытных времен до позднего Средневековья. Фрейзер пытался установить это родство, связывая прецессионные чучела с великанами друидских жертвоприношений. Эта гипотеза предполагает, что процессии Вознесенского молебна восприняли предшествующие церемонии. Однако это не доказано. Мы знаем, что процессии Вознесенского молебна были введены св. Мамертом, вьеннским епископом, умершим около 470 года, и что они получили быстрое распространение, как свидетельствует о том св. Авит, тоже вьеннский епископ между 494 и 518 годами. Утверждалось, что эти христианские праздники были призваны заменить галло-римские ambarvalia — весенние празднования в честь Цереры — и переняли от них многочисленные обряды, в том числе обряд переодевания животными. Однако некоторые сведения, не относящиеся к Вознесенскому молебну, содержащиеся в текстах раннего Средневековья, свидетельствуют, насколько строго церковь запрещала эти переодевания. Если некий текст утверждает, что лангобарды в середине VII века в царствование Гримоальда поклонялись изображению змеи, то Цеза-рий Арелатский в проповеди запрещает обычай обходить дома.
переодевшись оленем, коровой или любым необычайным животным, а собор в Оксерре в 578 году издал сходное запрещение. Эти два текста имеют к тому же отношение к фольклорно-языческим обычаям январских календ — «дьявольских починов», как сказали отцы Оксеррского собора. Все, однако, показывает, что церковь раннего Средневековья преследовала главным образом цель запретить языческие обряды, особенно фольклорные, либо устраняя их, либо искажая, либо, если она это могла,— а могла она тогда много,— подавляя и разрушая их. Мы ничего не знаем о том, как проводились Вознесенские шествия в раннем Средневековье. Нам представляется маловероятным, чтобы они включали прецессионных чудовищ, и особенно драконов. Мы считаем это, таким образом, скорее более или менее поздним воскрешением или возрождением Средних веков. Возможно ли его датировать?
Арнольд ван Геннеп высказал несколько гипотез о появлении прецессионных великанов, в том числе и драконов, во Фландрии и Эно. Согласно ему, хотя драконы и входят в прецессионные кортежи, именуемые на фламандском языке renzentrein (поезд великанов), а на валлонском — menagerie (зверинец), они инородного происхождения. Животные, первыми появившиеся в этих зверинцах, были дракон, слон, верблюд, лев, кит, «иными словами звери, о которых говорится в Библии и Апокалипсисе и которые были знакомы по иллюстрациям рукописей или первых печатных изданий. Позже появляются также все виды чужих животных: страусы, крокодилы, пеликаны и т. д.». Таким образом, А. ван Гённеп полагает, что эти зверинцы образовались в XV веке, скорее в конце его, что они не связаны с циклом поста и карнавала и что их происхождение «было скорее литургическим и наполовину ученым, чем народным». Зато он уверен, что чудовищные драконы ранее появлялись в кортежах и что именно они определили моду на гигантскую форму, которую затем получили другие животные, а потом и человеческие фигуры. Он отмечает этих драконов в Анвере в 1394 году, в Сьерре в 1417, в Алосте в 1418, в Фюрне в 1429, в Оденарде в 1433, в Малине в 1436. Эта хронология может быть начата еще ранее. Записи собора св. Эме в Дуэ отмечают расходы, понесенные в 1361 году, «чтобы сделать дракону, которого понесут на процессии, native keuwe из алого сандала». Что касается происхождения этих прецессионных драконов, то оно идет, очевидно, от Вознесенских шествий. Но когда они стали включать драконов?
Во Фландрии до дракона из Дуэ в 1361 году мы не встречаем индивидуализированного дракона. Позволит ли нам уточнить и сни¬зить хронологическую планку дракон св. Марцелла Парижского?
Луи Рео заявляет: «На Вознесенских процессиях священники собора Парижской богоматери поручали нести, вспоминая его символическое чудо, большого ивового дракона, в открытую пасть которого народ бросал фрукты и пироги». Он не уточняет, в какую эпоху, и ясно, что он воспроизвел без ссылки отрывок из книги Альфреда де Нора «Обычаи, мифы и традиции французских провинций» (Nore A. de. Coutumes, mythes et traditions des Provinces de France. Paris, 1846) или из труда историка Парижа начала XIX века Дюлора.
Мы не смогли обнаружить ни в документах, ни в хрониках Средневековья, ни в древних или современных историях Парижа никакой справки о прецессионном драконе св. Марцелла. Как раз в то время, когда этот дракон стоял на пороге забвения, в XVIII веке, его существование подтверждается. Дюлор, а после него А. де Нор утвеждали, что прецессионный дракон св. Марцелла исчез около 1730 года. Однако во втором (1733 года) издании своей «Истории и исследований древностей города Парижа» Анри Совал, по-видимому, адепт просветителей, заявляет с нескрываемым презрением: «Каждый год в процессиях, которые собор Парижской богоматери устраивает на Вознесение, мы еще видим большого дракона, проделывающего те же глупости, какие делал этот большой дьявол»,— то есть дьявол, который сражался со св. Михаилом, как делал это и дракон со св. Марцеллом.
|
|
| Вернуться к началу |
|
|
jey
цитировать
Зарегистрирован: 08.10.2004
Сообщения: 744
Откуда: Latvia
|
| | Добавлено: Пн Фев 21, 2005 2:57 pm |
|
|
| Север писал(а): |
все это хорошо,но где же Тараска?
|
Следует ли отказаться от попыток датировать возникновение прецессионного дракона св. Марцелла и смиренно сказать вслед за Дюлором: «Самый туманный обычай древности...»,— не принимая, однако, ту гипотезу, которая уже показалась нам слишкой рискованной: «...который вполне мог бы восходить к языческим временам»? Одно замечание второго издания «Истории Парижа» Дюлора показывает, что единственный источник, который может подкрепить утверждение о древности парижского прецессионного дракона,— это хорошо известный текст общего характера. «Все церкви в Галлии,— пишет Дюлор,— имели в XIII веке своего дракона. Дюран в „Rational" говорит об этом как о всеобщем обычае. Эти драконы, согласно ему, означали дьявола». Действительно, Гийом Дюран в своем «Rationale dmnorum ofneiorum» в конце XIII века повторяет текст парижского литургиста Жана Белета, около 1180 года, а Жак де Витри в начале XIII века обратился в своей проповеди к Вознесенскому шествию. Эти тексты сообщают нам, что в некоторых местах во время Вознесения процессии проходили в течение трех дней и что в этих процессиях фигурировал дракон. Первые два дня дракон шествует во главе кортежа, опережая кресты и хоругви, со своим длинным хвостом, задранным вверх ( «cum cauda longa erecta et inflata» ). На третий день он следует позади с опущенным хвостом («cauda vacua aeque depressa»). Этот дракон изображает дьявола («draco iste significat diabolum»), три дня обозначают три эпохи истории — до слова божия («ante legem”). в царствование слова божия («sub lege») и благословенные времена («tempore gratiae»). В течение двух первых эпох дьявол царствовал и, исполненный гордости, обманывал людей. Но Христос победил дьявола и, как говорит Апокалипсис, дракон пал с неба («draco de caelo cadens»), теперь этот свергнутый дракон может лишь робко пытаться совращать людей.
Эта символика ясна. Луи Дюмон, которому известны эти тексты, замечательно объяснил символику хвоста в связи с ритуалом Тantique. То, что эта символика очень древняя и уходит корнями в псевдонаучную символику античности и фольклора, мы считаем уже показанным. То, что она проявляется в тексте Фортуната, уже явлено.
Можно ли сказать, что начиная с этой детали, правда важной, мы вновь принимаем гипотезу наследственности от фольклорного дракона?
Луи Дюмон, мастерски анализируя самый древний текст, где возникает Tarasque,— «Житие св. Марты», будто бы написанное Марцеллой, служанкой Марты, и составленное между 1187 и 1212 годами, использованное Гервазием Тилберийским, Винсентом из Бове и Яковом Ворагинским, доказывает, что, несмотря на книжное влияние бестиариев, чудовище, которое описано в «Житии», подтверждает существование «обрядового изображения». Иконографическое исследование также приводит его к мысли о том, что обрядовый Tarasque появляется на рубеже XII и XIII веков — бесспорно, после долгой предыстории.
Мы бы охотно склонились к мысли о том, что нечто подобное должно было произойти с прецессионным драконом св. Марцелла. Так же как Луи Дюмон для Tarasque, мы не смогли установить «иконографический аналог» для дракона св. Марцелла и не имеем изображения прецессионного дракона. Нам представлен единственный церковный дракон собора Парижской богоматери. Но начало XIII века, кажется, действительно дает иконографии драконов, которые, как и Tarasque, могли быть спровоцированы только реальными чучелами, ритуальными изображениями. Мы полагаем, например, что наблюдаем одного такого в качестве жерла фонтана начала XIII века, имеющего северофранцузское происхождение и хранящегося в музее Далем в Берлине. Дракон, оседланный дьяволом, как мне кажется, порожден не духом традиционных романских форм и не чистым воображением одаренного художника. Я нахожу здесь прецессионную маску, родственную маскам карнавала.
Что же означает этот дракон нового, непосредственно фольклорного, характера? Текст Жана Белета, пример Tarasque, возможные иконографические аналогии — достаточны ли они, чтобы подкрепить гипотезу, что прецессионный дракон св. Марцелла возник, очевидно, в конце XII или в начале XIII века?
В конце своего исследования Луи Дюмон, резюмируя главные черты обряда Tarasque, своей «этнографической добычи», заявляет «Социологический фактор — основной. Tarasque — это прежде всего зверь-эпоним, защита общины». Эти последние слова странным образом напоминают выражение из текста Фортуната о св. Марцелле — победителе дракона: «propugnaculum patriae». Возможно, в конце XII века то, что в V—VI века означало установление христианского общества, организацию городского и пригородного пространства, теперь принимает локально и повсеместно новое значение, но того же направления? |
|
| Вернуться к началу |
|
|
Север
цитировать
Зарегистрирован: 19.10.2004
Сообщения: 3653
|
| | Добавлено: Пн Фев 21, 2005 4:06 pm |
|
|
хорошо, просто очень
пометим пару мест:
| Цитата: | | Луи Дюмон, мастерски анализируя самый древний текст, где возникает Tarasque,— «Житие св. Марты», будто бы написанное Марцеллой, служанкой Марты, и составленное между 1187 и 1212 годами, использованное Гервазием Тилберийским, Винсентом из Бове и Яковом Ворагинским, доказывает, что, несмотря на книжное влияние бестиариев, чудовище, которое описано в «Житии», подтверждает существование «обрядового изображения». Иконографическое исследование также приводит его к мысли о том, что обрядовый Tarasque появляется на рубеже XII и XIII веков — бесспорно, после долгой предыстории. |
| Цитата: | | конце своего исследования Луи Дюмон, резюмируя главные черты обряда Tarasque, своей «этнографической добычи», заявляет «Социологический фактор — основной. Tarasque — это прежде всего зверь-эпоним, защита общины». Эти последние слова странным образом напоминают выражение из текста Фортуната о св. Марцелле — победителе дракона: «propugnaculum patriae». Возможно, в конце XII века то, что в V—VI века означало установление христианского общества, организацию городского и пригородного пространства, теперь принимает локально и повсеместно новое значение, но того же направления? |
|
|
| Вернуться к началу |
|
|
jey
цитировать
Зарегистрирован: 08.10.2004
Сообщения: 744
Откуда: Latvia
|
| | Добавлено: Пн Фев 21, 2005 10:13 pm |
|
|
Не была ли эта эпоха конца царствования Людовика VII и правления Филиппа Августа временем, когда Париж становится столицей, когда его топографический рост, обнесение новыми стенами, развитие и налаживание его городских функций привели парижан к новому осознанию своей земли и к поиску новой городской эмблемы? Роль Этьена Марселя в XIV веке, а после него класса богатой буржуазии, навязавшего Парижу политическую эмблематику, заимствованную у крупного купечества: корабль на Сене, красно-синий капюшон. Но не был ли еще раньше дракон св. Марцелла, по крайней мере, вариантом парижского герба? В то время когда духовенство на портале св. Анны делает из Марцелла явного и постоянного патрона города, разве не вводит народ в Вознесенский ход дракона иного происхождения и иного характера, в котором оформляет свое чувство локального патриотизма?
Если отсутствие всякого документального материала о Париже позволяет нам сделать из этой мысли только гипотезу, то один лишь взгляд, отведенный от Парижа и Тараскона, подтверждает нам, что эта гипотеза не абсурдна. Вторая половина XII и XIII века действительно свидетельствуют о развитии в западном мире городской эмблематики дракона. Баттар, изучавший городские общественные сооружения севера Франции и Бельгии, описал тех чудовищ или животных, обычно подвижных и вращающихся вокруг железного стержня, которые становятся «защитным символом города». По большей части, подчеркивает он, этим эмблематическим животным был дракон. Это примеры Турнэ, Ипра, Бетюна, Брюсселя, где дракон повергается св. Михаилом, Гента, где восстановленный Draak еще хранится в музее дозорной башни. Его рост 3 метра 55 сантиметров, вес 398 килограммов; по легенде, он был привезен крестоносцами из Константинополя в Брюгге, значит, в начале XIII века, и получен гентцами в 1382 году. Этот городской дракон — результат заимствования городом древнего дракона—хранителя сокровищ. С высоты дозорной башни он охранял архив и общественную казну.
Фридрих Вильд, начав с анализа эпоса, и особенно «Беовульфа», также обнаружил эти драконы-штандарты, фамильные гербы, гербы общин, корпораций.
Пробовали вывести епископского дракона от дракона-хоругви Вознесенского шествия. Вестфален написал по поводу мецкого Crowly: «К XII веку мэры и судьи Вуаппи — деревни, зависимой от капитула мецкого собора,— несли на процессиях св. Марка и Вознесенья три красные хоругви, одна из которых — с головой дракона — возвышалась над другими. Веком позже это знамя — vexillum draconanum — уступило место Crowly, который должен был изображать дракона, побежденного проповедником из Мессины, ее первым епископом,— св. Климентом...». Это заявление — искусный монтаж, который пытается рационально и хронологически организовать сюжеты, совпадение которых в XII веке трудноуловимо. Его слабость — неподкрепленность ни одним документом.
Вероятное пересечение парижского церковного дракона и парижского же фольклорного дракона, эмблематические интерпретации одного и того же традиционного животного, дракон св. Мар-целла, парижского епископа V века,— не свидетельствует ли все это о совпадении клерикальной культуры и культуры народной, которое обнаружилось в значении дракона, материализованного в камне там и в ивовых прутьях — здесь?
Заметим прежде, что у духовенства эмблемой является епископ в его функции убийцы дракона, хотя у народа это, как видим, именно сам дракон в его разного рода взаимоотношениях с прелатом. С другой стороны, если церковный дракон без всяких двусмысленностей выбран в качестве символа зла, которое необходимо уничтожить, то народный дракон — это объект более смешанных чувств: прежде всего приношениями стараются его задобрить, угодить ему, прежде чем посмеяться над его поражением, не желая его смерти. Естественно, прецессионный дракон входит в христианскую церемонию, и литургисты дали ортодоксальную теологическую интерпретацию его поведения, а заодно и поведения зрителей во время трехдневной процессии. "Также нельзя исключить гипотезы ученого церковного происхождения прецессионного дракона, которого затем народ исказит в соответствии со своими традициями. Ван Геннеп говорил о «фольклориэированных литургических праздниках», также известно уничижение в фольклоре культа многочисленных святых ученого происхождения. Тем не менее эта контаминация клерикальной мысли и народного верования («народное» в эту эпоху почти равнозначно «светскому») оставляет различие и даже противостояние двух ментальностей и двух восприятий. С одной стороны, клерикальной культуры, имеющей все средства для того, чтобы закрепить триумф добра над злом и навязать четкие различия. С другой стороны, культуры фольклорной, традиционно осторожной в выборе предпочтений сил, у которых не отнимается их амбивалентность, неоднозначных, коварных, готовых благодаря удачным приношениям обернуться не только безвредными, но и благотворными природными силами, воплощенными в драконе. |
|
| Вернуться к началу |
|
|
II
цитировать
Зарегистрирован: 09.02.2005
Сообщения: 50
|
| Re: принцип Тараски | Добавлено: Пн Фев 21, 2005 10:21 pm |
|
|
| jey писал(а): | Так-так. С тарасками будем что-нибудь делать? Их получится привязать ввиду отсутствия колес как принципа в Центральной Америе тех ужасных времен?
Таронхайавагона пока прибережем. |
Во многих мифах круг возрождения солнца представлен стандартно:
солнцеглотатель и освободитель Вот вам принцип. Примеров - куча. |
|
| Вернуться к началу |
|
|
Север
цитировать
Зарегистрирован: 19.10.2004
Сообщения: 3653
|
| | Добавлено: Пн Фев 21, 2005 10:33 pm |
|
|
| jey писал(а): | | Не была ли эта эпоха конца царствования Людовика VII и правления Филиппа Августа временем, когда Париж становится столицей. |
именно, это время становления Франции как государства, Парижа как столицы и начало формирования французского народа |
|
| Вернуться к началу |
|
|
|
|
Вы можете начинать темы
Вы можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
|
|
|
Реклама:
-
|
|
Альбом
FAQ
Поиск
Правила
Регистрация
Вход
